Неточные совпадения
Слобода смолкла, но никто не выходил."
Чаяли стрельцы, — говорит летописец, — что
новое сие изобретение (то есть усмирение посредством ломки домов), подобно всем прочим, одно мечтание представляет, но недолго пришлось им в сей сладкой надежде себя утешать".
Когда Левин вошел наверх, жена его сидела у
нового серебряного самовара за
новым чайным прибором и, посадив у маленького столика старую Агафью Михайловну с налитою ей чашкой
чая, читала письмо Долли, с которою они были в постоянной и частой переписке.
И, показав такое отеческое чувство, он оставлял Мокия Кифовича продолжать богатырские свои подвиги, а сам обращался вновь к любимому предмету, задав себе вдруг какой-нибудь подобный вопрос: «Ну а если бы слон родился в яйце, ведь скорлупа,
чай, сильно бы толста была, пушкой не прошибешь; нужно какое-нибудь
новое огнестрельное орудие выдумать».
В другой раз Александра Степановна приехала с двумя малютками и привезла ему кулич к
чаю и
новый халат, потому что у батюшки был такой халат, на который глядеть не только было совестно, но даже стыдно.
Он перешел в столовую, выпил
чаю, одиноко посидел там, любуясь, как легко растут
новые мысли, затем пошел гулять и незаметно для себя очутился у подъезда дома, где жила Нехаева.
Приятно волнующее чувство не исчезало, а как будто становилось все теплее, помогая думать смелее, живее, чем всегда. Самгин перешел в столовую, выпил стакан
чаю, сочиняя план рассказа, который можно бы печатать в
новой газете. Дронов не являлся. И, ложась спать, Клим Иванович удовлетворенно подумал, что истекший день его жизни чрезвычайно значителен.
Иногда он заглядывал в столовую, и Самгин чувствовал на себе его острый взгляд. Когда он, подойдя к столу, пил остывший
чай, Самгин разглядел в кармане его пиджака ручку револьвера, и это ему показалось смешным. Закусив, он вышел в большую комнату, ожидая видеть там
новых людей, но люди были все те же, прибавился только один, с забинтованной рукой на перевязи из мохнатого полотенца.
Он быстро выпил стакан
чаю, закурил папиросу и прошел в гостиную, — неуютно, не прибрано было в ней. Зеркало мельком показало ему довольно статную фигуру человека за тридцать лет, с бледным лицом, полуседыми висками и негустой острой бородкой. Довольно интересное и даже как будто
новое лицо. Самгин оделся, вышел в кухню, — там сидел товарищ Яков, рассматривая синий ноготь на большом пальце голой ноги.
— Зайдешь? Я на
новой квартире живу.
Чаю выпьем.
Это повторялось на разные лады, и в этом не было ничего
нового для Самгина. Не ново было для него и то, что все эти люди уже ухитрились встать выше события, рассматривая его как не очень значительный эпизод трагедии глубочайшей. В комнате стало просторней, менее знакомые ушли, остались только ближайшие приятели жены; Анфимьевна и горничная накрывали стол для
чая; Дудорова кричала Эвзонову...
Нравилась пышная борода, выгодно оттененная синим сатином рубахи, нравилось, что он пьет
чай прямо из стакана, не наливая в блюдечко. Любуясь человеком, Клим Иванович Самгин чувствовал, как легко вздуваются пузырьки
новых мыслей...
— Вот у вас все так: можно и не мести, и пыли не стирать, и ковров не выколачивать. А на
новой квартире, — продолжал Илья Ильич, увлекаясь сам живо представившейся ему картиной переезда, — дня в три не разберутся, все не на своем месте: картины у стен, на полу, галоши на постели, сапоги в одном узле с
чаем да с помадой. То, глядишь, ножка у кресла сломана, то стекло на картине разбито или диван в пятнах. Чего ни спросишь, — нет, никто не знает — где, или потеряно, или забыто на старой квартире: беги туда…
Райский разобрал чемодан и вынул подарки: бабушке он привез несколько фунтов отличного
чаю, до которого она была большая охотница, потом
нового изобретения кофейник с машинкой и шелковое платье темно-коричневого цвета. Сестрам по браслету, с вырезанными шифрами. Титу Никонычу замшевую фуфайку и панталоны, как просила бабушка, и кусок морского каната класть в уши, как просил он.
А у дядюшки-опекуна там, в
новом имении, я
чаю, мужики в смазных сапогах ходят да в красных рубашках; избы в два этажа…
Он залпом выпил стакан
чаю и налил
новый.
Мы вошли в их бедную избу, пили
чай и слушали рассказы о трудностях и недостатках, с какими, впрочем, неизбежно сопряжено первоначальное водворение в
новом краю.
Мы начали было толковать с ним о
новом уездном предводителе, как вдруг у двери раздался голос Ольги: «
Чай готов».
Здесь были шкуры зверей, оленьи панты, медвежья желчь, собольи и беличьи меха, бумажные свечи, свертки с
чаем,
новые топоры, плотничьи и огородные инструменты, луки, настораживаемые на зверей, охотничье копье, фитильное ружье, приспособления для носки на спине грузов, одежда, посуда, еще не бывшая в употреблении, китайская синяя даба, белая и черная материя, одеяла,
новые улы, сухая трава для обуви, веревки и тулузы [Корзины, сплетенные из прутьев и оклеенные материей, похожей на бумагу, но настолько прочной, что она не пропускает даже спирт.] с маслом.
Хозяин разостлал на кане
новое ватное одеяло, поставил маленький столик и налил нам по кружке
чаю. Китайский
чай дает навар бледно-желтый, слабый, но удивительно ароматный; его надо пить без сахара — сладкий он неприятен.
Раз пять или шесть Лопухов был на своем
новом уроке, прежде чем Верочка и он увидели друг друга. Он сидел с Федею в одном конце квартиры, она в другом конце, в своей комнате. Но дело подходило к экзаменам в академии; он перенес уроки с утра на вечер, потому что по утрам ему нужно заниматься, и когда пришел вечером, то застал все семейство за
чаем.
Через два дня учитель опять нашел семейство за
чаем и опять отказался от
чаю и тем окончательно успокоил Марью Алексевну. Но в этот раз он увидел за столом еще
новое лицо — офицера, перед которым лебезила Марья Алексевна. «А, жених!»
Но машину не привозили, а доморощенный олух мозолил да мозолил глаза властной барыни. И каждый день прикоплял
новые слои сала на буфетном столе, каждый день плевал в толченый кирпич, служивший для чищения ножей, и дышал в чашки, из которых «господа» пили
чай…
В одну минуту Струнников уже умыт. Раздается
новый свист, другого фасона, на который вбегает буфетчик Тимофей и докладывает, что в столовой накрыт
чай.
— Вот и прекрасно! И свободно тебе, и не простудишься после баньки! — воскликнула тетенька, увидев меня в
новом костюме. — Кушай-ка
чай на здоровье, а потом клубнички со сливочками поедим. Нет худа без добра: покуда ты мылся, а мы и ягодок успели набрать. Мало их еще, только что поспевать начали, мы сами в первый раз едим.
Это — «Два помещика» из «Записок охотника». Рассказчик — еще молодой человек, тронутый «
новыми взглядами», гостит у Мардария Аполлоновича. Они пообедали и пьют на балконе
чай. Вечерний воздух затих. «Лишь изредка ветер набегал струями и в последний раз, замирая около дома, донес до слуха звук мерных и частых ударов, раздававшихся в направлении конюшни». Мардарий Аполлонович, только что поднесший ко рту блюдечко с
чаем, останавливается, кивает головой и с доброй улыбкой начинает вторить ударам...
Войдешь в квартиру надзирателя; он, плотный, сытый, мясистый, в расстегнутой жилетке и в
новых сапогах со скрипом, сидит за столом и «кушает»
чай; у окна сидит девочка лет 14 с поношенным лицом, бледная.
Население здесь перебивается кое-как, но оно тем не менее все-таки каждый день пьет
чай, курит турецкий табак, ходит в вольном платье, платит за квартиры; оно покупает дома у крестьян, отъезжающих на материк, и строит
новые.
— Вы, кажется, сконфузились и задыхаетесь; отдохните немного и соберитесь с
новыми силами; выпейте стакан воды; впрочем, вам сейчас
чаю дадут.
Сначала Нюрочка совсем не показывалась гостю, потом стала показываться из вежливости, чтобы разливать
чай, и, наконец, привыкла к
новому человеку.
— Так-то вот, ваше благородие! — говорил Груздев, разливая
чай по стаканам. — Приходится, видно, по-новому жить…
По отъезде ученой экспедиции Пелагея стала мести залу и готовить к
чаю, а Лиза села у окна и, глядя на речную луговину, крепко задумалась. Она не слыхала, как Женни поставила перед нею глубокую тарелку с лесными орехами и ушла в кухню готовить
новую кормежку.
Встал он со кровати высокия, платье ему все приготовлено, и фонтан воды бьет в чашу хрустальную; он одевается, умывается и уж
новому чуду не дивуется:
чай и кофей на столе стоят, и при них закуска сахарная.
— Из дому-то она небогатого шла; от этого,
чай, и согласья-то у них не было, — проговорил священник, запуская руку в карман подрясника и вынимая оттуда
новый бумажный платок носовой, тоже, как видно, взятый для франтовства.
— А-а, подпоручик Ромашов! Милости просим, милости просим… — сказал Рафальский приветливо. — Простите, не подаю руки — мокрая. А я, видите ли, некоторым образом,
новый сифон устанавливаю. Упростил прежний, и вышло чудесно. Хотите
чаю?
Думывал я иногда будто сам про себя, что бы из меня вышло, если б я был, примерно, богат или в чинах больших. И, однако, бьешься иной раз целую ночь думавши, а все ничего не выдумаешь. Не лезет это в голову никакое воображение, да и все тут. Окроме
нового виц-мундира да разве
чаю в трактире напиться — ничего другого не сообразишь. Иное время даже зло тебя разберет, что вот и хотенья-то никакого у тебя нет; однако как придет зло, так и уйдет, потому что и сам скорее во сне и в трудах забыться стараешься.
Те думали, что
новый смотритель подарочка хочет, сложились и общими силами купили две головки сахару и фунтика два
чаю и принесли все это ему на поклон, но были, конечно, выгнаны позорным образом, и потом, когда в следующий четверг снова некоторые мальчики не явились, Калинович на другой же день всех их выключил — и ни просьбы, ни поклоны отцов не заставили его изменить своего решения.
Чай разливала тридцатилетняя дева, сестра хозяйки, безбровая и белобрысая, существо молчаливое и ядовитое, но разделявшее
новые взгляды, и которой ужасно боялся сам Виргинский в домашнем быту.
А новые-то люди обрадовались, да и давай ему шептать на бояр, кто по-насердке, кто
чая себе милости, и ко всем стал он приклонять слух свой.
— Давай! давай! — спешит ответить Арина Петровна и живо выскакивает из-за
чая. Но по дороге к ломберному столу ее посещает
новая мысль.
И Захария, загнув на локоть рукав
новой рясы, принял чашку
чаю.
Хандра Бельтова, впрочем, не имела ни малейшей связи с известным разговором за шестой чашкой
чаю; он в этот день встал поздно, с тяжелой головой; с вечера он долго читал, но читал невнимательно, в полудремоте, — в последние дни в нем более и более развивалось какое-то болезненное не по себе, не приходившее в ясность, но располагавшее к тяжелым думам, — ему все чего-то недоставало, он не мог ни на чем сосредоточиться; около часу он докурил сигару, допил кофей, и, долго думая, с чего начать день, со чтения или с прогулки, он решился на последнее, сбросил туфли, но вспомнил, что дал себе слово по утрам читать новейшие произведения по части политической экономии, и потому надел туфли, взял
новую сигару и совсем расположился заняться политической экономией, но, по несчастию, возле ящика с сигарами лежал Байрон; он лег на диван и до пяти часов читал — «Дон-Жуана».
Так они и зажили, а на мужа точно слепота какая нашла: души не
чает в Поликарпе Семеныче; а Поликарп Семеныч, когда Татьяна Власьевна растужится да расплачется, все одно приговаривает: «Милушка моя, не согрешишь — не спасешься, а было бы после в чем каяться!» Никогда не любившая своего старого мужа, за которого вышла по родительскому приказанию, Татьяна Власьевна теперь отдалась
новому чувству со всем жаром проснувшейся первой любви.
Чай прошел в самой непринужденной дружеской беседе, причем все старались только об одном: чтобы как можно угодить друг другу. Отец Крискент торжествовал и умиленно поглядывал на Татьяну Власьевну, выглядывавшую в своем шелковом темно-синем сарафане настоящей боярыней. Гордей Евстратыч, в
новом городском платье, старался держаться непринужденно и весело шутил. Когда подана была закуска, общее настроение достигло последних границ умиления, и Нил Поликарпович еще раз облобызался с Гордеем Евстратычем.
— Эх ты, матушка ты моя, — подсмеиваясь, прибавил Глеб, строгавший у порога
новое весло, — вестимо, прилучилось: я
чай, корчится сердечный, зазяб совсем, зуб с зубом не сведет… лежа на печи у соседа.
Пил с Гавриком
чай и осматривал свой магазин, как что-то
новое.
— Мно-ого! Да ведь это какие гости? Никогда никто гривенника в руку не сунет. Даже в
Новый год и то два рубля тридцать копеек собрала я на
чай с них…
Он долго молчал после этого, выпил еще
чаю, докурил папироску и, достав из мешка
новые, положил их в свою старую запачканную папиросочницу.
Во время остановки, перед вечером второго дня на большой станции нервный господин этот сходил за горячей водой и заварил себе
чай. Господин же с аккуратными
новыми вещами, адвокат, как я узнал впоследствии, с своей соседкой, курящей дамой в полумужском пальто, пошли пить
чай на станцию.
В одно утро Прокофий выкинул
новую штуку. Бегушев, как только приехала к нему Домна Осиповна, всей прислуге приказал никого не принимать, пока гостит она у него, и первые три дня прошли благополучно; но на четвертый поутру, когда Домна Осиповна, совсем еще неодетая, сидела у Бегушева в диванной и пила с ним
чай, вдруг раздался довольно слабый звонок.
Приятели начали пить
чай. Лежнев заговорил было о хозяйстве, о
новом способе крыть амбары бумагой…